Название издания: Известия Дата выхода: 15.02.2013 Автор(ы): Елена Маркелова

Творческая жизнь актера Саратовского академического ТЮЗа имени Ю.П.Киселева Артема Кузина лишний раз подтверждает, насколько добротна и последовательна наша театральная школа в воспитании разноплановых и талантливых личностей. Сегодня Кузин играет ведущие роли репертуара ТЮЗа, преподает в театральном институте СГК имени Л.В.Собинова и ставит спектакли на родной сцене. Поводом для нашей беседы с Артемом Евгеньевичем послужила премьера его спектакля по пьесе Мартина МакДонаха «Безрукий из Спокана». В этой дипломной работе режиссер вместе со студентами 4-го курса отделения «Актер театра и кино» (художественный руководитель — профессор Александр Галко) Саратовской консерватории предлагает зрителю ответить на многие вопросы, которые волнуют общество. Об этом и сегодняшний диалог.

— Артем, вначале хотелось бы выяснить, что для вас на сегодняшний день приоритетно в творчестве: лицедейство, режиссура или педагогика?

— Одно невозможно отделить от другого. Если быть откровенным, с режиссерской деятельностью я себя связываю в меньшей степени. То, что я сейчас делаю, это пробы. Они в какой-то степени сопровождены ошибками, но в большей — открытиями для самого себя и, хочется верить, для других.

— Эти пробы добровольны или принудительны?

— В театре к постановочной деятельности приводят сознательные творческие поиски. На факультете это входит в мои обязанности как старшего преподавателя на курсе народного артиста России Александра Галко. Первые «пробы пера» по режиссуре у меня состоялись со студентами. С ними сложно и просто. Сложно, потому что они ничего не «умеют» из-за отсутствия багажа чувственного опыта. Но, с другой стороны, к четвертому году обучения у них уже наработана школа, по максимуму заложенная в ребят мастером. Отсюда и проще с ними работать, потому что мы из одного гнезда (Артем Кузин — тоже ученик профессора Александра Галко. — Авт.). В силу того, что это студенты, в них можно заложить больше каких-то своих видений. Прелесть и в том, что никто не подозревает тебя, что ты не прав. Потому что если режиссер недостаточно мастит в театральном сообществе, первые две недели ему приходится доказывать артистам, что он состоятелен: «Господа, я сделаю с вами нечто, от чего впоследствии мы с вами получим удовольствие». Со студентами этот этап удается миновать.

— Как бы вы охарактеризовали свой постановочный почерк?

— Творчество для меня бессознательный акт, и какой-то почерк сложно вычислить. Да, как в той поговорке: «Повторяется актер — это штамп, повторяется режиссер — это почерк». Я занимаюсь творчеством, и понимаю одно: «Учу других — учусь сам». Это волшебная поговорка! Если что-то озвучиваю студентам, то затем сам этим непременно воспользуюсь на сцене. Еще для постановки я стараюсь выбрать пьесу, которая поможет рассказать о тех вещах, которые трогают в первую очередь меня лично. Когда человек приступает к постановке, он выбирает пьесу, которая поможет ему сказать то, что волнует в первую очередь его. Я в своих постановках рассказываю о том, что трогает меня лично.

— Почему, на ваш взгляд, в Саратове непопулярно взращивать режиссеров из местных выпускников?

— Я бы не назвал это непопулярным. Просто в Саратове сложилась среда, благодатная для воспитания актера. У нас нет мощной режиссерской тусовки, как в Питере, Екатеринбурге, не говоря уже о Москве. И потом, чтобы преподавать режиссуру, нужно быть дипломированным режиссером. За свою недолгую деятельность я уже успел понять, насколько это разные профессии. Если сравнить со строительством, то актер — рабочий, режиссер — архитектор, который держит в голове дом в целом. Он должен знать, что построит. И чтобы научиться видеть дом в целом, необходимо приложить колоссальные усилия. Себя я назвал бы пока всего лишь прорабом.

— По «Безрукому из Спокана» этого не скажешь.

— Возможно, мы совпали с автором. Мне кажется, что нынешнее поколение запуталось в ориентирах, и МакДонах написал пьесу именно об этом. Он «отрубил» герою руку с татуировкой «ненависть». Пьеса о том, что сегодня никто не знает, где юг, а где север. Окружающее медийное пространство очень жестко манипулирует сознанием людей. Ориентиры размыты. Также в правосудии — нет четкой сетки наказаний: украл — два года, станцевал в церкви — оштрафовали. Когда мы с ребятами только начинали репетировать «Безрукого», веселились: «Смотрите, как он интересно заворачивает». И вдруг ситуация — в начале года подросток в Америке заходит в школу и кладет 26 человек: двадцать 8-9-леток и шесть взрослых, которые пытались ему помешать. И кто мне скажет сегодня, что наше телевидение говорило об этом как о трагедии, а не как о том, что посмотрите «ПРО УЖАСЫ В ШТАТАХ»? Ребята, случилась страшная ТРАГЕДИЯ. Это 20 ДЕТЕЙ. А эту историю окончательно докручивают до медийного повода. Я не говорю сейчас, что мы такие плохие. Я думаю, что в Штатах Беслан показывали точно так же. Мне кажется, Квентин Тарантино очень точно снимает на тему: «непонятно, над чем можно смеяться, а над чем нельзя».

— В спектакле ТЮЗа «Самоубийца» некоторые зрители тоже усматривают тему «потери ориентиров», особенно в сценах со священнослужителями…

— Этот спектакль не высмеивает церковь, звучат вопросы в адрес института церкви. В нем присутствует сатира на то, как православие иногда посредством человеческого фактора превращается в некий инструмент воздействия на умы. И потом: пьеса написана в 20-х годах — в пик советской борьбы с церковью как таковой. Это часть нашей истории, нашего менталитета. «Вера есть, верить негде, товарищи» — разве эта реплика не созвучна сегодняшнему дню? В «Самоубийце» высмеивается философия обывателя, сознанием которого легко манипулировать. Меня могут предать анафеме, но больше чем уверен, что в церкви есть люди, которые относятся к ней обывательски. Так же как в театре есть не очень хорошие артисты, в больницах — не очень хорошие врачи.

— Со спекуляцией человеческим мнением вы часто сталкиваетесь?

— Постоянно. В моем доме один председатель кооператива боролся с другим председателем кооператива, и каждый приходил ко мне с просьбой подписать письмо в его защиту. Просто «Самоубийца» берет крайнюю ситуацию. Здесь всегда есть что играть. «Общественное выше личного» — от этого стремления общества подчинить личность никуда не денешься. Другое дело, что свое мнение нельзя смешивать с толпой. Зигмунд Фрейд говорил, что толпа безлика, и в толпе человек может сделать то, чего никогда не сделал бы в одиночестве». Думаю, что меньше всего этому подвержена творческая среда. Человек себя ощущает личностью, творческой единицей. Это касается художников, писателей, в какой-то степени журналистов. Хотя во всех этих профессиях есть место компромиссу.

— С кем вы бескомпромиссны?

— С самим собой. Не могу назвать себя абсолютно принципиальным человеком. Но по отношению к себе принципиален.

— Артем Евгеньевич, ваш зритель — юный, взрослый?

— С маленьким зрителем у меня тяжелые отношения. Режиссура — сложная профессия, а режиссура для детей — еще сложнее. Когда занимался новогодним представлением «В новом доме Новый год», пересмотрел много фильмов, мультфильмов, которые нравились в детстве мне. Пытался понять, чем они так цепляли? Взрослым взглядом я вижу в них много огрехов. Понимаю, что сегодня наивно выглядит убегающий «на ускоренной пленке» Электроник. Но я сделал открытие. Все эти фильмы: «Петров и Васечкин», «Кортик», «Гостья из будущего» — были сняты для взрослых и по-взрослому. Эти дети вели себя мудро, несмотря на свой детский возраст. То советское кино пыталось воспитать в ребенке взрослость, то, что лично мне было смертельно необходимо. Как сейчас помню, у меня было сознание взрослого человека в моем «маленьком» возрасте. И детские фильмы точно попадали в это дичайшее желание повзрослеть. Со мной не сюсюкали: «Артемушка, какой ты у нас хороший мальчик». Решая проблемы этих персонажей вместе с ними, я становился взрослее. Стараюсь применить это к постановкам в театре. Другое дело, что к театру должны «прилагаться» здравомыслящие детский сад и школа.

— Вы слышали мнение, что саратовский ТЮЗ стал театром для взрослых? Как относитесь к этому?

— Как к мнению. На мой взгляд, это наивные разговоры. В какой инструкции написано, когда заканчивается детство? «Ревизор», «Капитанская дочка» являются произведениями школьной программы. Да, «Самоубийца» «непрограммная» пьеса. Но школьник прочтет Михаила Булгакова, посмотрит в ТЮЗе Николая Эрдмана и поймет ту среду, в которой творили писатели 20-х годов прошлого века. Постановки нашего театра задают зрителю много вопросов, стараясь разбудить мысль. Стремление разжевать «зритель… не ошибись… — вот тебе, возьми» — это удел телевидения и плохого кино.

— Артем Евгеньевич, какими работами в ближайшем будущем постарается разбудить мысль зрителя актер и режиссер Артем Кузин?

— Как постановщик сейчас очень серьезно думаю о «Сказке о Царе Салтане» для саратовского ТЮЗа. На сцене зрители увидят меня в премьерном спектакле «Фиеста», которую в нашем театре ставит Анатолий Праудин.

Назад в раздел